Впитавшая опыт зимы на проталинах
Чернеет земля под лучами рассветными.
Потомки деревьев, бураном поваленных,
Рождаются заново длинными тенями.

Всё ярче, отчётливей новые образы, —
И в сумерках прячась, краснеет заря.
Неважен размер, частота и поза
В творимом соитии Аза и Я.

У дна горизонта рождается утро
Горячим оранжевым светом лучей.
Уже нам достаточно света, как будто,
Чтоб им насладиться в сиянье очей.

А Солнце в деянье становится жёлтым.
И к пОлудню близится жизненность дня.
И там невозврат, где и точка опоры, —
Где есть ещё ты, и где есть ещё я.

Срываются капли зелёного сока
Всей свежестью крови, питающей плоть.
Сердечная дружба пронизана током,
Приправлена ядом под соусом «хоть».

И под голубеющей сенью небесною
Закатом становится ярность Светила.
Уже накрывает осознанной прелестью
Та даль, что собудущность лет подарила.

Синеет цвет неба в преддверье вечера.
И холодом разум ложится на плечи.
Пленит глубина, восхищает свобода,
Взаимная связь между мигом и вечностью.

И под густотой фиолетовых теней
Любовь обретает Вселенскую высь.
В тебе – вся преемственность всех поколений,
Где вширь – это вглубь, и где вверх значит вниз.

И отблеск Луны, что восходит над Мидгардом,
Под ноги путём для съвершений стекает.
Чьей Силой Любовь совершенствует личности?
Лишь Бог это знает. И Азъ Его знает.